Кизявка, К. Я охранял Калинина и Кагановича [Текст]: [о ветеране органов ФСБ-КГБ батайчанине Г.Забалуеве] / К. Кизявка ; фото автора// Вперед. – 2010. – 16 февр. – С. 1, 5.

 

Я охранял Калинина и Кагановича

Две цифры 13 в дате, рождения -  13 февраля и 1913 год - не так   уж  плохо,   как может показаться на первый  взгляд.  Родившемуся в этот  день  Григорию ЗАБАЛУЕВУ,  ветерану    органов    ФСБ-КГБ,     сегодня    97 лет,   он   бодр,   силен  и  прекрасно помнит   чуть   ли   не   каждый  день своей   насыщенной   боевой  жизни. Наверное,     сегодня    он единственный в Ростовской области человек, помнящий из личного опыта, как работали контрразведчики в предвоенные годы.

 

Начало

Работать в органы госбезопасности Григорий Забалуев пришел в тот самый зловещий 1937-й год, когда страна стонала от чисток и расстрелов. Пришел с большим желанием и энтузиазмом. В то время быть чекистом означало стоять выше остальных смертных и не зависеть от всякого рода чиновников и партийных деятелей.

Молодых ребят, будущих сотрудников НКВД отправили на учебу в Ленинград.

-Не могу рассказать обо всем, чему нас учили, - упрямится Григорий Полихромович, контрразведчик старой закалки. - Это секретная информация.

Меня это, честно говоря, удивляет. Давно все эти секреты доступны любому желающему. Советского Союза уже 20 лет нет. А сотрудники сталинской школы все еще держат язык за зубами, как их когда-то учили.

Но, слово за слово, и мы все же разговорились. Что-то о далеком 37-м удается узнать.

-Как-то сдавали мы экзамен, - вспоминает Григорий Полихромович. - В большой комнате расположилась комиссия из пяти человек. Нас по одному вводили.

Нужно было пройтись по комнате, не останавливаясь, и выйти. На выходе должны были рассказать все, что видели, дать полные словесные портреты членов комиссии. Я помню, получил серьезный нагоняй, за то что в описании не отметил торчавшие из кармана одного экзаменатора цветные карандаши.

На специальных занятиях будущих сотрудников НКВД учили читать речь по губам, не слыша звука, составлять грамотный словесный портрет, по которому любой человек мог бы узнать преступника, распознавать по незначительным нюансам, в какой стране вырос человек, говорит он правду или лжет.

Григорий Полихромович разрушил одну из баек, в последнее время усиленно раздуваемую в средствах массовой информации. Многие считают, что в довоенные времена у советских контрразведчиков было какое-то секретное боевое искусство, невероятно эффективное и утраченное последующими поколениями. На этом спекулируют и многие представители так называемых русских стилей самозащиты.

Оказывается, ничего подобного не было. Основную массу будущих СМЕР-Шевцев учили хорошо стрелять и бегать. А в специальные группы захвата набирали рослых мускулистых боксеров, борцов и просто крепких парней, которые без всяких боевых искусств могли заломать какого угодно противника. Они, конечно, делились между собой всяческими приемчиками, полученными на тренировках и подсмотренными на соревнованиях, но ничего сверхъестественней бокса и джиу-джитсу, конечно же, не было.

Уже после обучения Григорий Забалуев работал в ростовском НКВД, женился. И как-то особо не задумывался о том, что где-то в Германии хотят напасть на Россию.

 

Два года перед войной

Для Григория Полихромовича война началась в 1939 году. На Дону стоял обычный для наших мест жаркий сентябрь.

-Я сидел дома, ел. Вдруг вбегает мой командир и говорит, чтобы я срочно с ним выходил. Начальство приказало доставить меняй еще нескольких сослуживцев на отправку в Польшу. Я возразил, мол, нужно время, чтобы собраться, попрощаться с родственниками. Он сказал, чтобы я не беспокоился. Обуют, оденут, доставят к месту службы. Так и поехал я в чем был - в рубашке да в штанах.

Страна отправила нашего молодого героя в братскую Польшу, на стык границ с Венгрией и Чехословакией, для обеспечения порядка в этом районе.

-Работали вдвоем с моим товарищем Александром Селезневым. Участок границы у нас был шесть километров. Помогали 25 местных. Рядом город Станислав. Как-то пошли мы с Александром в столовую поесть. В Станиславе облюбовали один маленький ресторанчик. Держали заведение муж с женой. Муж продукты добывал, жена на кухне готовила. Пришли поздно. Поели. Смотрим, за одним из столиков человек незнакомый. Мы местных к тому времени уже хорошо знали. Сцапали его и в отделение. При обыске обнаружили список из 18-ти человек. Оказалось, вражеская агентура. А человек нес им деньги. 53 тысячи. Зарплату из-за кордона. Думали, охрана границы слабая, можно туда-сюда ходить. Но все оказалось не так просто. Начальство этой же ночью развернуло операцию по задержанию всех восемнадцати агентов.

В начале 40-го года начальник местной безопасности вызвал контрразведчиков к себе: «Я вас отзываю на более опасную границу! - сказал он. - Отправитесь в Белосток. Будете обеспечивать порядок на белорусско-германском направлении».

В Белостоке все действительно было очень напряженно.

- Немцы шли на нашу сторону пачками, - вспоминает Григорий Забалуев. –Не шаромыжники какие-нибудь, а профессионалы, полковники гестапо.

Шла серьезная чистка приграничных районов. Ненадежных сажали в поезда и отправляли глубоко в тыл страны. Не обходилось без проколов.

-Задержали мы раз одного немецкого полковника по фамилии Скубало. Руководство начало его переманивать на нашу сторону. Ни в какую. Долго не соглашался. Решили отправить в Москву. Как только задержанный узнал про Москву, тут же начал протестовать. Говорит, согласен сотрудничать, но на определенных условиях. Чтобы ему выделили особняк, телефон и сняли наблюдение. Начальство согласилось. Наблюдение, правда, оставили. Незаметное, на дальних подступах. Начал он на нас работать. Каждый вечер докладывал по телефону новости. Потом вдруг связь пропала. День не звонит, два, три... Послали людей. В особняке никого. Ушел Скубало.

В предвоенные годы оперативная работа на немецкой границе развернулась масштабная. Информация поступала достоверная, своевременная. Многие ходы вражеских разведок наши оперативники знали наперед.

-Сейчас некоторые говорят, что война была неожиданной. Неправда это. В командовании все знали, что война будет. Многие даже точную дату и время знали. Проблема была в другом. Враг действительно был сильнее, оружие мощнее, его солдаты морально лучше подготовлены. Если бы наши военные стояли так, как некоторые заставы и Брестская крепость, может, и не было бы такого позорного отступления. Но многие в ужасе от мощи фашистской военной машины просто бежали с поля боя в первые же часы войны. Это была главная причина, по которой враг так легко наступал по многим направлениям.

 

Жена

С 1938 года Григорий Полихромович не видел жену. Её удалось вызвать на границу только в 40-м. Молодой семье выделили хороший дом какого-то бывшего полицейского. Но пожить нормально удалось не долго. В первые же дни войны начались страшные массированные бомбежки. Враг, имевший колоссальное преимущество в силе, доходил до того, что фашистские самолеты не гнушались преследовать бегущих по полям одиночных солдат и тратить на них десятки очередей.

Когда все началось, Григорий кинулся к дому, где оставил жену. Дом разбомблен, все нараспашку. Кругом битые стекла, строительный мусор. Пыль столбом. Дыхание перехватило. Обыскал все. Не нашел. Побежал к бомбоубежищу. Жена там. Вся оборванная, в крови. Оказывается, ее из-под завала вытащили. Кричит: «Где ты пропал?»

- Я ей говорю, собирайся, сейчас приедет машина. Начальство обещало прислать. А сам бегом в управление.

За женами сотрудников действительно приехала машина. Загрузились, поехали. По дороге попали под очередную бомбежку. Девять человек, ехавших с супругой Григория Полихромовича, погибли.

На вокзале скопилось огромное количество беженцев. Из Брестской области, из Прибалтики. Не хватало транспорта. Стояла страшная паника. Не прекращались бомбежки, невозможно было пройти, не натыкаясь на мертвые тела. И все же жене повезло. Ей нашлось место в товарном вагоне, и скоро линия фронта была далеко позади.

- Я не знал, где она, что с ней.  Она не знала, где я. Мы оба были  уверены, что второй из нас погиб, потому что много лет после расставания не получали никаких вестей друг от друга. Беженцев привезли в Алма-Ату.  Там, на фильтрации, жена Григория Забалуева попросилась домой - на Дон. Её отправили в Ростов. Когда немцы подошли к  Ростову, девушка сбежала к родственникам под Азов в станицу Круглую. Повезло. За все время  окуппации немцы ни разу не появились в станице.

-После освобождения Ростова жену взяли на работу на ткацкую фабрику. От фабрики направили в Москву. Там у нее были родственники, две сестры и брат.

Я тоже к тому времени был в Москве. Помню встретился с ее братом и его женой. Говорю: «До сих пор не знаю, где моя жена». Они: «Да как не знаешь! Она здесь! Завтра обещала прийти в гости!» Так мы снова встретились. И радостно было, и столько слез. Она очень многое пережила. Первое время ночью вскакивала с постели и убегала из дома, как ей казалось, от бомбежки. Потом приступы стали реже. Начала выздоравливать.

И все же война ее и погубила. Через много лет рана на ноге, полученная в бомбежку, открылась. Началось воспаление и врачи не смогли её спасти. К тому времени у нас уже росла дочь.

 

Война

Мужчины из занятого фашистами Белостока бежали только после того, как была уничтожена вся секретная документация. Из города выехали на хлебовозке... По дороге насмотрелись на беженцев. В Лиде паника была такая страшная, что когда разбомбили сбербанковскую машину и на дороге валялись груды денег, никто даже не наклонился поднять. Все в ужасе бежали на восток. Забалуев воевал, был контужен. В середине войны распределили в Москву - охранять правительство.

 

Калинин и другие высокопоставленные лица

После войны Калинин ездил на специальном поезде по сельским районам страны. Григория Забалуева закрепили за Михаилом Ивановичем личным охранником. Литерный поезд высокопоставленного чиновника состоял из трех вагонов: кухни, жилого салона и гаража. Приходилось досматривать всех гостей, рвавшихся на прием к всесоюзному старосте.

-Как-то явился военнокомандующий Северо-Кавказского военного округа.

Огромный такой дядька. Я перед ним стою, маленький, щупленький и лихорадочно соображаю, как же его обыскивать буду.

После пребывания в Сочи поезд развернулся в обратный путь. Местные жители, прознавшие, что в поезде Калинин, начали свозить сувениры и подарки. Один из вагонов загрузили под завязку. Пришлось еще один цеплять. Но и его забили подношениями. Начали уже от подарков отказываться.

-Сам Михаил Иванович, наверное, об этом даже не догадывался. Ну или делал вид, что не догадывается. Во всяком случае значения не придавал.

Вообще, охранять пришлось многих известных людей. Григорий Полихромович участвовал в охране Сталина, Берии, Молотова, Воронова, Хрулёва, Федоренко и многих других.

Когда приезжал в Ростовскую область Каганович, министр шахт, охранять его во время визита направили Забалуева. Пришлось даже побывать глубоко под землей.

-Я боялся спускаться в шахту. Но деваться было некуда.

 

Будни контрразведчика

Очень большую работу приходилось вести с дипломатами, рвавшимися в Ростовскую область из капиталистических стран. Ни для кого не было секретом, что заместитель руководителя посольства практически всегда профессиональный разведчик, ведущий работу по заданию ЦРУ, МИ-6 или еще какой-нибудь разведки. Приходилось отслеживать и контролировать все перемещения иностранных дипломатов по Ростовской области.

Как вспоминает Григорий Забалуев, Сталин очень легко решал национальные вопросы. Недовольны политикой на Дону - депортировать в Сибирь. Проблемы в Чечне - выслать чеченцев в Среднюю Азию. Восстание в Тбилиси - поставить пулеметы и расстрелять бунтовщиков. Убили из пулеметов восемь тысяч человек - восстания как не бывало. Обратились к Сталину евреи с просьбой организовать еврейскую автономную область не на Дальнем Востоке, а в Крыму, тут же отец народов отдает распоряжение о снятии всех евреев в стране с руководящих должностей.

К сожалению, расхлебывать сталинские национальные причуды пришлось потомкам. Когда возвращались чеченцы в свои дома, а там уже переселенные тем же Сталиным жители Тамбовской и Рязанской областей, когда по инерции не принимали евреев в различные заведения и институты, когда в перестройку всем национальным окраинам так или иначе напомнили о сталинских злодеяниях и использовали это для поднятия кровавых мини-восстаний и развала СССР.

 

Новое время

О многом еще рассказывал Григорий Полихромович. О многочисленных чекистских операциях и задержаниях, о восстании рабочих в Новочеркасске, о неудачной операции на глазу, которую ему сделали в клинике Федорова, о том, как несколько лет назад попал под машину. Обо всем написать в одной газетной статье просто невозможно.

А еще показал он мне огород, где выращивает малину и виноград. Ухоженный, аккуратный.

-Я вино из малины делаю, - пояснил Григорий Полихромович. - Всем моим очень нравится.